Судьба драконов - Страница 40

Тор задумался над этим.

«Но мы должны провести здесь сто дней», – встревоженно сказал Тор.

Аргон обернулся и посмотрел на него.

«Если он позволит вам», – ответил он. – «Эти берега вдоль и поперек наполнены костями воинов, которые думали, что они смогут победить дракона. Человеческая гордость – праздник для дракона».

Тор сглотнул, начиная понимать, насколько ненадежной была Сотня.

«Выживу ли я во время Сотни?» – спросил Тор в надежде получить ответ.

«Твое время умирать еще не пришло», – медленно проговорил Аргон.

Услышав эти слова, Тор тут же почувствовал облегчение. Молодой человек был удивлен тем, что Аргон дал ему прямой ответ. Он решил испытать судьбу.

«Стану ли я членом Легиона?» – спросил Тор.

«И это, и многое другое», – ответил друид.

Тор воспрянул духом. Он не мог поверить в то, что он получал ответы от Аргона. Внезапно он ощутил жгучий приступ любопытства, ему хотелось узнать, почему друид находится здесь. Он знал, что Аргон не пришел бы сюда, не стал бы говорить с ним, если бы у него не было какого-то важного сообщения.

«Ты видишь горизонт?» – спросил Аргон. – «За дыханием Дракона? За пламенем? Там, во мраке, находится твоя судьба».

Тор почувствовал то, о чем он говорил. Он вспомнил о предсмертных словах МакГила, о его судьбе, о его матери.

«Моя мать?» – спросил Тор.

Друид медленно кивнул.

«Она до сих пор жива? Она находится там? В землях Друидов? Это так?»

Аргон повернулся к нему, его глаза сверкали.

«Да», – ответил он. – «Она ждет тебя даже сейчас. У тебя великая судьба».

Мысль о том, что его мать живет где-то в этом мире, мысль о встрече с ней, возможность узнать ее взволновали Тора. Мысль о том, что кто-то ждет его, волнуется о нем, будоражила его. Тем не менее, он был сбит с толку.

«Но я думал, что моя судьба в Кольце», – сказал Тор.

Аргон покачал головой.

«Большая часть ждет тебя там. Величественнее, чем ты можешь себе представить. Судьба Королевства зависит от нее. Дома большие беспорядки. Ты нужен Кольцу».

Тор с трудом понимал слова Аргона. Как может Кольцо нуждаться в нем, в простом мальчишке?

«Скажи мне, Тор, что ты видишь? Загляни в эту черноту. Закрой глаза. Что ты видишь в Кольце Чародея?»

Тор сделал так, как велел ему друид – он закрыл глаза, сделав глубокий вдох. Он постарался сконцентрироваться и позволить видению снизойти на него.

Но ему не удалось призвать свою силу. Тор не смог сосредоточиться.

«Сохраняй терпение», – раздался голос Аргона. – «Не торопись. Позволь ей прийти к тебе. Ты увидишь это. Я знаю, что ты можешь».

Тор продолжал стоять с закрытыми глазами, пытаясь перестать контролировать свою силу.

А в следующую секунду он был потрясен. Тор начал что-то видеть. Великие видения – настолько ясные, словно он стал их свидетелем. Он увидел разрушение Кольца. Убийства. Пожары. Руины. Тор был в ужасе.

«Я вижу великое бедствие», – сообщил он, изо всех сил стараясь осмыслить свои видения. – «Я вижу смерть. Битву. Разрушение. Я вижу гибель королевства».

«Хорошо», – сказал Аргон. – Расскажи мне больше».

Тор нахмурился.

«Я вижу великую тьму в Гарете».

«Да», – подтвердил друид.

Тор открыл глаза и растерянно посмотрел на Аргона.

«Гвендолин», – сказал он. – «Что насчет нее? Я не вижу этого ясно. Но я что-то чувствую. Что-то темное. Что-то, что мне не понравилось. Скажи мне, что это неправда».

Аргон отвернулся, глядя в черноту.

«Боюсь, что у каждого из нас своя судьба», – вздохнул он.

«Но я должен спасти ее!» – воскликнул Тор. – «От того мрачного, что вот-вот с ней случится».

«Ты ее спасешь», – сказал Аргон. – «И не спасешь».

«Что это означает?» – вымолил Тор. – «Пожалуйста, скажи мне. Я тебя умоляю. Не нужно больше загадок».

Аргон медленно покачал головой.

«Ты прибыл сюда, чтобы научиться стать воином. Тем не менее, физическая сторона – не единственная сторона воина. Ты должен научиться развивать свои внутренние способности, свои силы, свой дар видеть. Не позволяй себе погрязнуть в мечах и копьях. Это легкий путь».

Обернувшись, Аргон сделал шаг ближе к Тору и заглянул в его глаза с горящим напряжением.

«Впереди у тебя величайшая битва, и она находится внутри тебя».

Глава двадцатая

100 дней спустя

Гарет сидел в тронном зале своего отца, на его троне, глядя на дюжины советников, лордов и простолюдинов, которые стояли перед ним – все явились со своими проблемами. Он чувствовал себя ужасно. Со дня его вступления на трон прошли месяцы, и с каждым днем Гарет чувствовал себя все более измученным, параноидальным и одиноким. Он давно прогнал своего ближайшего друга и советника Фирта, отослав его в конюшни и запретив попадаться себе на глаза. А теперь ему не хватало Фирта. Его удаление было правильным решением – он был безрассудным и стал помехой. В конце концов, Фирт был единственным, кто мог связать Гарета со смертью его отца, поэтому Гарет не хотел больше быть с ним связанным.

Он привел полторы дюжины своих друзей и сделал их своими наставниками – и именно эти люди окружали его в эти дни. Это были безжалостные, амбициозные аристократы – как раз то, чего он хотел. Гарет не особенно им доверял, но, по крайней мере, эти люди были его ровесниками, и такими же циничными и беспощадным, как он сам. Именно такими людьми он хотел себя окружить. Они видели мир его глазами. Гарет хотел, чтобы новая гвардия противостояла старой. Люди его отца все еще сохраняли крепкие позиции, и Гарет ощущал все больший гнет с их стороны. Если бы Гарет мог, он бы сровнял королевский двор с землей и построил его заново. Все абсолютно новое. Он не питал никакого уважения к истории – он ее презирал. По мнению Гарета, идеальным был современный чистый лист, он радел за уничтожение каждого учебника истории, который когда-либо существовал.